Рав Тувья Болтон
История, которую мы расскажем вам сегодня, произошла в маленьком местечке на Украине. Гецель был молодой крепкий парень, работал на бойне, снимал шкуры с забитых животных. Работа была тяжелая, оплачивалась плохо, но это было единственное, что он умел. Его и его жену устраивал их скромный образ жизни. Он был тихий парень, с постоянной улыбкой на устах, никогда не отзывался плохо о людях и всегда благодарил Б-га за все. Глубокое изучение Торы было ему недоступно, он мог только читать молитвы и Псалмы Давида. К семидесяти годам он начал слабеть и из-за этого стал меньше работать. Чтобы прокормиться, его жена стала подрабатывать на дому, ремонтировала одежду.
Однажды, когда ему было уже за восемьдесят, его жена пришла к раву города и сказала, что ее муж чувствует, что пришло время вернуть душу Отцу небесному, и он хочет о чем-то попросить рава.
Раввин немедленно закрыл книгу, которую он учил, и последовал за женщиной. Когда они пришли, она отступила в сторону, пропуская раввина вперед. Он открыл дверь и увидел Герцеля, лежащего на кровати.
На его лице отразилось огромное удивление, он тут же закрыл дверь и отступил на несколько шагов назад, потом вернулся, снова открыл дверь и вошел. Бледное лицо Гецеля озарилось улыбкой, он даже попытался пожать руку раввину, но не смог этого сделать — он был слишком слаб.
Еле слышным голосом он извинился за беспокойство, а затем начал объяснять, зачем он его вызвал: «Раввин, послушайте! Я покидаю этот мир и очень озабочен. Я слишком мало времени уделял Б-гу и духовному. Я был слишком безграмотен, чтобы изучать Тору, с трудом читал даже молитвы. Хороших поступков за собой я тоже не помню. Целыми днями я только тяжело работал, а затем отдыхал. И так как я был очень беден, я никогда не давал никаких пожертвований, никому не помогал, и поэтому я вас позвал. Теперь мне предстоит предстать перед небесным судом, и мне нечего сказать в свою защиту. У меня даже нет сына, который мог бы сказать Кадиш по моей душе. У меня никогда не было детей. Простите меня, что я Вас побеспокоил, пожалуйста, сделайте мне одолжение. Несмотря на то, что у меня нет денег, найдите кого-нибудь, кто будет говорить Кадиш по мне», — и он тихо заплакал.
Не волнуйся, Гецель, это я тебе обещаю. Пожалуйста, перестань плакать и послушай, Гецель, то, что ты говорил о добрых делах, я думаю, что это не так, я даже уверен, что ты когда-то сделал что-то из ряда вон выходящее, большую заповедь. Подумай, Гецель, может, ты забыл об этом?» Он медленно покачал головой, и из глаз снова потекли слезы.
«Добрые дела, — прошептал он, — нет, ничего!» Он закрыл глаза, уйдя в себя, вдруг открыл их, на его лице было удовлетворение. «Вы правы, кажется, что-то было. Не очень особенное, но хоть что-то. Очень давно, 50-60 лет назад, ранним утром я шел на работу и услышал страшный шум, посмотрел назад и увидел мчащуюся с холма телегу, полную кричащих женщин и детей. Она неслась на меня на огромной скорости, пьяный кучер полностью потерял контроль над лошадьми. Я был молод и силен, тут же выскочил на середину дороги и начал махать руками, чтобы остановить лошадей. Когда кони поравнялись со мной, я ухватился за оглобли, вскочил на сиденье кучера, который был абсолютно пьян, и остановил лошадей. Женщины и дети были в жутком состоянии, они направлялись на свадьбу, я доставил их туда, потом отправился на работу».
Рассказанная история забрала его последние силы, он опустил голову, но глаза его были полны надежды. «Наверное, я спас их жизни, но, рав, откуда Вы об этом знали? Вы ведь просто заставили меня вспоминать».
Рав наклонился к нему поближе и сказал: «Дорогой Гецель! Обратил ли ты внимание, когда я пришел, что сначала я открыл дверь, потом закрыл, снова открыл, а потом вошел?
Я был очень удивлен тем, что я увидел. Знаешь, что это было: твое изголовье было залито ярким светом. Я понял, что у тебя специальные заслуги, ты настоящий праведник. Я понял это, когда увидел свет, а сейчас я знаю, чем именно ты их заслужил. Послушай, Гецель, в Мишне, в трактате „Санедрин“ сказано, что человек, спасший одну жизнь, спас весь мир, а ты спас много-много миров, и я думаю, что тебе не нужно беспокоиться о небесном суде. Я хочу попросить тебя об одолжении. Когда ты попадешь в рай, если это возможно, пожалуйста, сообщи мне, как с тобой обошлись на небесном суде. А я, со своей стороны, позабочусь о Кадише».
В этот же вечер Гецель умер и назавтра был похоронен среди лучших людей общины. Через три дня он явился раввину во сне и сказал: «Я пообещал тебе, а сейчас мне позволили выполнить это обещание. Я предстал перед небесным судом, передо мной поместили огромные весы. В чаше с правой стороны были навалены все мои заповеди и добрые дела, и, к моему удивлению, их было много. Затем начали выкладывать все мои грехи и ошибки, и я начал по-настоящему бояться, их было так много, намного больше хороших дел. Левая чаша стала перевешивать правую, и в момент, когда судья уже был готов вынести приговор, откуда ни возьмись, выскочили две лошади, они тянули за собой телегу, полную женщин и детей, и они опустились на правую чашу. Не только телега, но и кони, даже грязь на колесах, все женщины и дети, даже пьяный кучер, все были на правой чаше. Чаша начала перевешивать, и в этот момент целая армия белых светящихся ангелов прыгнула в эту телегу, и правая чаша полностью перевесила. Затем раздался божественный глас, произнесший: „Откройте ворота для праведных“, но, перед тем, как войти в них, мне было велено исполнить свое обещание тебе. А сейчас я должен идти, но, пожалуйста, рассказывайте всем о том, что даже мелочи, один добрый поступок в этом материальном мире может перевесить весы в мире грядущем».
Авторские права данного текста принадлежат сайту www.moshiach.ru.
